По вечерам мы с женой смотрим «Гарри Поттера». Не то, что мы фанаты, просто нужно быть в теме. Потому как если приходишь в школу и видишь в расписании анимагию, трансгрессию и уроки полета, надо хотя бы в малой степени понимать, о чем идет речь. В особенности, если ты соруководитель школы, и на твоей двери висит изображение прищуренного белобородого старика (да, я уже знаю, что его зовут Дамблдор).

Впрочем, у детей есть разные мнения о том, какова наша роль в Школе магии и чародейства. Большинство считает, что мы — соучредители школы «Афины» — являемся легендарными основателями четырех факультетов Хогвартса, и в текущих событиях особенного участия не принимаем. Собственно, мы и не возражаем.

Благо есть, кому принимать участие. Старосты факультетов — дети, а любимые учителя — деканы. Взрослые вообще с азартом подключились к детской инициативе, что, пожалуй, характеризует их с лучшей стороны.

Проект «Месяц Гарри Поттера» запустили две десятиклассницы, к ним мгновенно присоединились другие энтузиасты, и вскоре хогвартсомания охватила всю школу. На трех верхних этажах обосновались факультеты Пуффендуй, Когтевран и Гриффиндор, а подвальный отвоевал себе Слизерин. Несколько дней дети драпировали потолки и стены, развешивали гербы факультетов и крепили громадные рисунки. Холл второго этажа украшает теперь камин, созданный по тому же принципу, что и очаг в коморке папы Карло. В туалете на третьем этаже обитает Плакса Миртл, а этажом ниже по стене ползет, извиваясь, почти настоящий василиск.

На урок и с урока нас вызывает не звонок, а волшебная тема из фильма. Названия кабинетов я даже не буду приводить, потому как попытка их произнести может сработать не хуже заклятья окаменения. То тут, то там видны забавные детали, понятные только заядлым поттероманам, и я постепенно выясняю их смысл по мере просмотра очередных серий.

Но главное не это. Многие могут сказать: ну, оформили дети помещение — что с того? И самоуправление в некоторых школах есть, и командной работой учеников мало кого удивишь.

Знаете, что поистине странно? — Сейчас скажу. Только придется кое-что пояснить.

В этом году мы уничтожили три столпа, на которых зиждется классно-урочная система. Во-первых, мы отказались от четвертей и полугодий, и теперь учебный год состоит у нас из трех триместров. Впрочем, это самое безобидное из наших нововведений. Во-вторых, мы апробировали формат «перевернутого класса» и модель «динамических учебных групп». Это позволило вплотную приблизиться к созданию индивидуальных образовательных программ. Сделано это в рамках регионального эксперимента по созданию школы тьюторского сопровождения, однако такая новация может вызвать шок у ортодоксального педагога.

Еще больший шок должно вызвать исчезновение третьей опоры: мы упразднили традиционную школьную систему оценивания. Да-да-да! Мы отказались от использования в нашей повседневной учебной деятельности всех этих троек, шестерок, девяток и двенадцаток, ограничив сферу их применения только свидетельствами и аттестатами. И небо не рухнуло. Конечно, взамен мы ввели простую и прозрачную систему учета учебных достижений, — но именно достижений, и всего лишь учета. Описывать ее подробно не буду, поскольку это уведет нас слишком в сторону. Сообщу лишь, что в начале года ученик, родители и школа в лице тьютора подписывают трехстороннее соглашение о том, какие образовательные уровни по каким предметам ученик намерен взять, а по окончанию каждой темы фиксируется, достигнута поставленная цель или нет.

В любом случае, купол школьной системы остался без подпорок. Только представьте себе: ты сам отвечаешь за свое образование. Учитель не наказывает тебя двойкой и не поощряет десяткой. У него просто нет этого кнута и пряника. Учитель не может принудить тебя учить то, что кажется бесполезным. Но зато он способен влюбить тебя в свой предмет и показать, где и как эти знания можно использовать.

Полгода дети не верили, что это всерьез. Отдельные индивидуумы пытались сачковать (небезуспешно), но когда в конце первого триместра оказалось, что они не достигли заявленных уровней, у них наступил момент просветления. В некоторых головах тумблером щелкнули родители. Но, так или иначе, второй триместр начался бодро и с высокой степенью вовлеченности как детей, так и взрослых.

И вот — результат. В нашем афинском Хогвартсе дети сами придумали свою систему оценивания, приняли ее и потребовали от преподавателей ее придерживаться. Теперь я могу лишь начислить факультету или снять с факультета определенное количество очков, — ну, так, как это описано в книге и показано в фильме.

Фантастика! Нам, взрослым, кажется порой, что если мы лишим детей нашего назойливого внимания, они сразу пойдут вразнос. Перестанут учиться, мыть руки с мылом и правильно питаться. Конечно, они ведь еще такие несмышленыши!

Мы забываем, какими сами были в их возрасте. Как в те годы хотелось сказать: уважаемые взрослые, оставьте меня, наконец, в покое! Я сам способен разобраться, что хорошо и что плохо. Я сам могу понять, что мне нужно в этой жизни, — только дайте время и, главное, возможность. Прекратите диктовать мне, кем я должен быть, если хотите, чтобы я вообще стал кем-то! — Но, увы! — взрослые чаще всего не слышали нас, заставляя либо впадать в апатию, либо затыкать уши и делать по-своему, даже во вред себе.

И вот я вижу, как дети, лишенные навязанных правил, начинают создавать свои собственные законы, понятные и созвучные им. И прикольно не то, что ученики приходят на уроки в колпаках и балахонах, а то, что идут они с удовольствием и работают усерднее, чем в былые времена, когда единственным мерилом эффективности работы была школьная отметка.

Впрочем, все это странно только на первый взгляд. Этот эффект давно известен апологетам домашнего обучения. Эту метаморфозу я наблюдал в демократической школе Хадеры: дети, предоставленные сами себе, сначала полгода шалеют от счастья, а потом постепенно включаются в учебу и продуктивную деятельность.

Потому что никому не хочется быть глупее своих сверстников. Потому что — как говорила в моем допоттеровском детстве другая героиня, Пеппи Длинныйчулок, — «для детей совершенно необходимо, чтобы жизнь шла по заведенному порядку, а главное, чтобы этот порядок завели они сами!»

И в нашем Хогвартсе — это самый важный урок.